Подобно другим казачьим войскам России главной обязанностью слободских казаков была военная служба. Все необходимое для нее вооружение и снаряжение, включая лошадей, казаки содержали за собственный счет. В награду за службу они освобождались от прочих повинностей и имели ряд льгот. К таковым относились право беспрепятственно занимать пустующие земли, иметь особое «казацкое» устройство и самоуправление, беспошлинно заниматься всевозможными промыслами, содержать на откупе таможни, мосты, перевозы. Начиная с Алексея Михайловича каждый новый российский самодержец подтверждал привилегии слободских казаков специальными грамотами. Петр I первоначально не изменил этой традиции. Правда, в 1696 году он обложил подушной податью казаков-подпомошников, но слободские полковники подали челобитную, где разъясняли, что регистровые казаки не смогут исправно нести службу, если подпомошники сверх вспоможения им будут еще платить деньги в казну. Царские власти проявили заинтересованность в поддержании боеспособности слободских полков в 1700 году подушный налог был отменен. Впоследствии Петр повелел казакам «быть... во всем по-прежнему, в прежней вольности впредь до указа». В 1706 году, идя навстречу пожеланиям старшины, царь упразднил воеводские должности на слободских землях. Впрочем, казачьей верхушке не долго оставалось наслаждаться самостоятельностью и независимостью. Создание Петром централизованной административно-бюрократической системы управления государством неизбежным следствием имело ограничение и постепенную ликвидацию казачьих вольностей, в первую очередь самоуправления. Начало этому процессу было положено изменением порядка выбора полковников. Новоизбранный полковник подлежал утверждению в должности самим царем. В случае если кандидатура царя не устраивала, он мог просто назначить угодное ему лицо. Это право царь использовал в 1710 году, когда был смещен и отдан под суд повздоривший с всесильным Меншиковым харьковский полковник Федор Шидловский. В течение следующих пяти лет Петр сменил в Харькове трех полковников.

< Полковник

Со времени швед ского нашествия слободские полки попадают в подчинение русского генерала — командира расквартированной в Украине дивизии регулярных войск. Этот генерал назначал полковую старшину и сотников, правда, по рекомендации полковника.

Перемены затронули положение не только верхушки, но и рядовых казаков. От них потребовалось исполнение неведомых прежде повинностей. Надо было на собственные средства снабжать провиантом и фуражом, содержать на постое солдат Украинской дивизии. С 1719 года слобожан, опять таки за собственный счет, начинают посылать на строительство Ладожского канала. «Канальные работы» продолжались до 1723 года и унесли жизни тысяч их участников.

При преемниках Петра жизнь слободских казаков не изменилась к лучшему. В 1726 году полки передают в ведение Военной коллегии. С этого времени, пишет Д. И. Багалей, «служба казаков сделалась чересчур суровой. Летом, когда начиналась жатва и сенокос, нужно было отбывать «кампаменты» — военные сборы. В царствование Анны из полков выделили регулярные роты, в которых уже была настоящая армейская муштра, а потом и регулярный гусарский полк; регулярному строю начали учить и всех казаков — все это отдаляло казака, хозяина и земледельца, от его хозяйства, за счет которого он жил и содержал свое семейство».

В 1725 году слободские казаки получили приказ снарядить отряд в тысячу человек и направить его сроком на год в прикаспийские провинции Персии, уступленные шахом России двумя годами ранее. Командование отрядом было доверено Харьковскому полковнику Григорию Семеновичу Квитке. В начале осени казаки прибыли в крепость Святого Креста (ныне Ставрополь), откуда вскоре направились в первую экспедицию в горы Дагестана. Им была поставлена задача «над супротивными и недоброжелательными ко Империи Российской чинить поиск...». За 18 дней «поиска» было убито 639 местных жителей, сожжено 20 аулов, захвачено большое количество людей и скота. Поход стоил жизни 52 казакам. До конца года состоялись еще две подобные экспедиции. Так слободские казаки приняли участие в самой длительной войне в истории Российской империи — Кавказской.

Служба в крепости Святого Креста затянулась много дольше обещанного и была сопряжена со многими трудностями. Людей косили не только пули и кинжалы противника, но и различные болезни. Весной 1728 года Г. С. Квитка жаловался в письме начальнику Украинской дивизии, что казаки в походе «обретаются уже три года и воротиться здоровыми уже не надеются». Правительство распорядилось направить на смену новую тысячу казаков. Только в 1731 году уцелевшим слобожанам удалось вернуться домой.

Данные по Харьковскому полку за 1728 год свидетельствуют, что в различных экспедициях и «командирациях», включая персидский поход, а также на охране Харьковской крепости, содержании почты и т. д. единовременно находилось до 800 казаков — почти весь личный состав полка. Последствем этого было запустение и разорение казацких хозяйств, что подрывало саму экономическую основу существования казачества.

В 1731 году начинается строительство Украинской укрепленной линии, обернувшееся для слобожан настоящим бедствием. Это грандиозное сооружение, остатки которого до сих пор сохранились на территории области, представляло собой оборонительный вал, протянувшийся на 400 верст — от Днепра до Северского Донца. Вдоль вала размещались 18 крепостей, 142 больших и малых укрепления. По мысли ее проектировщиков, Украинская линия должна была стать надежным щитом, прикрывающим слободские и южнорусские земли от нападения татар. В действительности же, иронически замечает историк, «укрепленная линия предохраняла от татарских набегов в такой же мере, как при теперешнем состоянии огнестрельного оружия латы спасали бы человека от пуль».

Украинская линия возводилась с 1731 по1733 год, ее совершенствование продолжалось до 1740 года. Строительные работы велись силами местного населения. Для этой цели слободским полкам было назначено выделить 2000 работников (Харьковскому полку — 340, Изюмскому — 283) с провиантом и оружием. Каждый должен был иметь топор, лопату, заступ и мешок для переноски земли. Для перевозки этих вещей на десять человек полагалось снарядить лошадь с телегой или пару волов с возом. Для нарезки линии на каждые 50 работников следовало иметь плуг с волами и погонщиками. Особые подводы полагалось иметь для перевозки провианта. Наряд и отправку людей предписывалось сделать немедленно, «под опасением немалого истязания...». Участие в сооружении укреплений стало для слобожан тягчайшей повинностью, которой они старались избежать всеми доступными способами. Многие казаки уходили в бега. По словам очевидца, «работа сия похитила тысячи народа, безвременно погибшего от тяжестей, зноя и климата».

Перепись слободских полков 1732 года обнаружила их плачевное состояние. Число реестровых казаков уменьшилось, так как немногие оказались в состоянии содержать себя в готовности к военной службе. Последовал Высочайший манифест от 23 декабря 1732 года, где императрица Анна Иоанновна, выражая беспокойство тем, что полки «обретаются не в порядке» и «в крайнее разорение приходят», объявляла о направлении на Слобожанщину генерал-майора князя Шаховского, «коему велено все то рассмотреть, и в каком ныне состоянии и впредь содержании, к пользе и безопасности государства оные полки имеют быть, доброе основательное рассмотрение учинить». Шаховский осел в Сумах, где учредил «Канцелярию комиссии учреждения слободских полков». В 1732—1736 годах комиссия провела ряд реформ, общий смысл которых сводился к ликвидации остатков казачьей независимости и превращению полков в составную часть российской регулярной армии. Общее количество реестровых казаков во всех пяти слободских полках насчитывало теперь 4200 человек. В Харьковском и Изюмском, в частности, их было по 800. Во главе полков поставили бригадира, который подчинялся начальнику Украинской дивизии. Полковникам присвоили армейский чин премьер-майора. На полковых знаменах и печатях отныне должен был красоваться герб — двуглавый орел. Кроме того, из казаков сформировали регулярный драгунский полк, содержать который было велено «из казачьей собственности».

Ударом для казачества стала отмена одной из его главных привилегий — права свободно занимать пустующие земли. На Слободскую Украину было распространено действие законов империи. Население, помимо выделения средств на содержание служилых казаков и старшины, стало платить налог в казну и снабжать за свой счет всем необходимым восемь драгунских и два гарнизонных полка. Все перечисленные повинности могли кое-как выполняться лишь ценой чрезвычайного напряжения всех людских и материальных ресурсов края, что не могло не сказаться на боеспособности слободских полков. Это показала русско-турецкая война 1736—1739 годов.

< Сотник

На завоевание Крыма вместе с войсками фельдмаршала Миниха отправились 4000 слободских казаков. 17 мая 1736 года русская армия подошла к Перекопу. Доступ на полуостров преграждал укрепленный вал, на котором было установлено 184 орудия. Русское командование решило взять перекопские укрепления штурмом. Атака началась утром 20 мая. Спешенные слободские, донские, чугуевские казаки вместе с пехотинцами бросились в ров, при помощи пик взобрались на вал, втащили на канатах пушки и после короткого боя овладели им. Впервые в истории русское войско вступило на землю Крыма. До середины июня Миних занял Козлов (Евпаторию) и Бахчисарай. Дальнейшие действия сильно затруднялись тем, что треть армии лежала в болезнях, хронически не хватало продовольствия и питьевой воды. К началу сентября армия возвратилась к Перекопу, а затем, по решению военного совета, отошла к своим границам.

В 1737 году слобожане снова ходили в Крым, на этот раз под командованием фельдмаршала Ласси. Ласси не стал штурмовать Перекоп, а повел войско в обход — через Сиваш. Пехота переправилась по наведенному на бочках мосту, конница вброд, пушки тащили просто по дну гнилого моря. Огнем и мечом прошла армия по татарским селениям северовосточного Крыма. Казаки отличались особой беспощадностью. Харьковский обозный Иван Григорьевич Квитка (впоследствии Изюмский полковник) оставил дневник, где с бесхитростной прямотой зафиксировал все тяготы этой кампании. «До 9 июля в Крыму повольно ходячи, татарския деревни палили; 14 город Карас-Базар спалили; 15 дня баталия была с татарами под Карас-Базаром чрез целый день... где мене два раза с пушки, а два раза с мелкого ружья мало не вбило... Июля 16 пошли до Занзару на переправу. Идучи другою дорогою, палили деревне татарския... 22 июля в вечеру Бог милосердный помиловал, даровал пресильный дождь. И дождевой воды набрали на всякую потребу и скот поили. От бездождия много скота и людей померло». В сентябре Ласси отвел войска на Украину на зимние квартиры. Летом 1738 года фельдмаршал повторил набег на северную часть Крыма. С каждым новым годом войны положение слободских полков ухудшалось. Пока казаки были в походах, поля оставались незасеянными. Войска, проходившие через слободские земли или зимовавшие здесь, по свидетельству харьковского полковника С. И. Тевяшева, «большею частью брали все без платы, а когда и с платою по самым низким ценам и то под расписки...». Многие жители разорялись совершенно и продавали свои наделы, другие просто бежали, нередко прямо со службы. В дополнение к прочим несчастьям в 1738 году вернувшиеся из Крыма войска занесли на Слобожанщи-ну чуму. В том же году Крымский хан совершил последний набег на Украину. Получив известие об этом, харьковский полковник смог собрать для защиты города всего 70 казаков. К счастью, орда минула слободские земли.

С большим трудом удалось выставить требуемое число людей для участия в кампании 1739 года. Миних вел боевые действия в Молдавии. Харьковские и изюмские казаки неплохо показали себя при осаде Хотина и преследовали турок после Ставучанского сражения. Мир, заключенный 18 сентября в Белграде, положил конец войне, результаты которой в целом оказались для России ничтожными.

Перепись 1741 года зафиксировала значительное снижение численности населения на слободских землях по сравнению с 1732 годом. По Харьковскому полку она сократилась почти на девять тысяч, в том числе казаков — более чем на тысячу человек. Такова была цена строительства Украинской линии, реформ Шаховского и походов Миниха.

< Подпомощник

Дворцовый переворот 24 ноября 1741 года и воцарение дочери Петра Елизаветы породило у слободских казаков надежду на облегчение участи. Тем более, что новая императрица пообещала держаться порядков, заведенных при ее отце. На церемонию коронования Елизаветы Петровны в апреле 1742 года прибыла делегация от слободских полков во главе с бригадиром и полковниками. Они присутствовали при всех празднествах и были «допущены к руке» новой царицы. Воодушевленные таким приемом, слобожане тут же подали через Сенат прошение, «чтобы введенные князем Шаховским новости уничтожить, а прежния, данныя в слободские полки жалованныя грамоты вновь подтвердить и содержать их, полки, по-прежнему, как при державе императора Петра Великого содержаны были».

Ответа из-за обычных в то время бюрократических проволочек пришлось ждать больше года. Сенатский указ от 2 августа 1743 года в основном удовлетворил пожелания слобожан: коллегия Шаховского ликвидировалась, проведенные ею реформы отменялись, драгунский полк расформировывался, численность выборных казаков увеличилась до пяти тысяч. Полкам были даны царские жалованные грамоты с повелением «содержать их при прежних вольностях и на таком основании, как оные содержаны были Нашего Императорского Величества при вседражайшем Государе родителе...».

В ответ на таковую монаршую милость полковники по общему согласию в том же году учредили для полков единообразную форму, а именно: «верхние черкески, с откидными рукавами и обложенные серебряными тесьмами и снурками, во всех полках были синие, а чекмень и шаровары по полкам: в Харьковском — желтые, в Сумском — светло-синие, в Ахтырском — зеленые, в Изюмском — красные и в Острогожском — красно-оранжевые».

На следующий год слободская старшина снова выразила свою признательность императрице. Во время поездки в Киев на богомолье делегация от всех слободских полков приветствовала Елизавету Петровну при въезде в Севск 4 августа. Звонили колокола, палили пушки, гремели литавры, до земли склонялись знамена. Полковники вручили царице благодарственный адрес, облобызали руку и 18 верст верхом провожали кортеж.

Однако власти блюли и свои интересы, поэтому слобожанам пришлось смириться с постоем армейских полков. Указы 1748—1749 годов запретили казакам покидать территорию своего полка для перемены места жительства. В 1756 году выходит указ о формировании Слободского гусарского полка. Людей для него следовало брать из бывших драгун и казацких семейств, кроме реестровых казаков. Для содержания полка был введен специальный налог. Служба в гусарах была непопулярна среди слобожан. Назначенные в гусары разбегались, прежде чем их успевали обмундировать. Полк, судя по всему, оказался небоеспособным и был ликвидирован в 1765 году, так и не побывав ни в одном сражении.

В то время как слободское казачество приходило в упадок, звезда чугуевских казаков только всходила. Кажется, не было во второй четверти XVIII века военного конфликта, в котором им не пришлось бы принять участие. В 1734 году вмешательство России в династический конфликт в Польше приводит чугуевцев к стенам Данцига. Во время войны в 1736—1739 годах под начальством Миниха они ходили к Перекопу, рубились с турками у Очакова и Хотина. Фельдмаршал дал чугуевцам похвальную аттестацию.«... Чугуевские казаки и старшина, — свидетельствует он, — равно как калмыки, во всю минувшую с турками войну все без остатку с начала до окончания кампании при армии находились и против неприятеля наи-крепкостнейшия и храбрыя поступки оказывали...».

Беспрерывная служба не оставляла чугуевцам времени для хозяйственных дел, и, получив отставку по старости или из-за ранений, они оказывались без средств к существованию. Полковник Авксентьев подал прошение Миниху о выдаче отставным чугуевцам провианта из казенных запасов. В апреле 1740 года вышел царский указ: «...бывшим в той Чугуевской команде отставным от службы неимущим своего пропитания калмыкам и казакам за прежния их службы давать из тамошних казенных магазинов против солдатских дач провиант...». Так был сделан шаг к превращению чугуевцев в первую и единственную тогда в России регулярную казачью часть.

И снова походы. В войне со Швецией 1741—1743 годов чугуевцы действовали в Финляндии и отличились в кровопролитном сражении под Вильманстрандом. В 1747 году в составе экспедиционного корпуса, двинутого на защиту Голландии от французов, они дошли до Рейна. В это время Чугуевская команда состояла из трех рот казаков, одной — калмыков и насчитывала более 500 человек 21 июля 1749 года решением Военной коллегии она переименована в Чугуевский конно-каза-чий полк В середине XVIII века это был лучший казачий полк в российской армии. В такой оценке единодушны как дореволюционные, так и советские военные историки.

< Гусар слободского полка

Усиление Пруссии в середине XVIII столетия создавало совершенно реальную угрозу западным границам России. Стремление ослабить Пруссию и ограничить ее экспансию побудило русское правительство выступить на стороне антипрусской коалиции в крупнейшем военном конфликте того времени — Семилетней войне.

Среди войск армии фельдмаршала С. Ф. Апраксина, перешедших в июне 1757 года границу Восточной Пруссии, был Чугуевский и пять слободских казачьих полков. Первое крупное сражение произошло 19 августа у селения Гросс-Егерсдорф. Двадцатичетырехтысячный корпус пруссаков внезапно атаковал пятидесятипятитысячную армию Апраксина, когда она выдвигалась из лагеря по узкой лесной дороге. Несмотря на первое замешательство, русские войска под огнем противника сумели развернуть боевой порядок Слободские полки вместе с донскими казаками встали на крайнем левом фланге. Отсюда они ринулись в атаку на прусскую кавалерию, но, едва доскакав до фронта противника, повернули обратно. Кирасиры принца Голштинского бросились преследовать их и рубить отстававших. Толпа казаков мчалась прямо на пехотные шеренги, те расступились, чтобы дать им спасение позади строя.

Прусская конница, вспоминал участник сражения А Т. Болотов, «пошквадронно, в наилутчем порядке, текла, как некая быстрая река, и ломилась за казаками прямо на нашу пехоту. Передний эскадрон въехал уже порядочным образом за казаками на наш фрунт и, рассыпавшись, рубил всех, кто ни был позадь фрунта. Для сего-то самого принуждено было поворотить наш фрунт назад». В то же время расположенная невдалеке батарея повернула пушки и ударила картечью в гущу всадников. «Как ей случилось выстрелить поперек скачущих друг за другом прусских эскадронов, то, выхвативши целый почти эскадрон, разорвала тем их стремление и скачущих не только остановила, но принудила опрометью назад обернуться. Те же, которые вскакали в наш фрунт, попали, как мышь, в западню. Пехота тотчас опять сомкнулась, и они все принуждены были погибать, наижалостнейшим образом, наша кавалерия их тут встретила и перерубила всех до единого человека». Так казаки применили свой обычный прием, перенятый у татар: ложным отступлением навели противника на 15 готовых к бою батальонов пехоты с 44 орудиями. Маневр был выполнен не самым образцовым способом, и казаки тоже понесли потери. Здесь погиб их бригадир — Василий Петрович Капнист. Он возглавлял атаку и во время схватки с кирасирами получил несколько ударов палашом в голову, так что опознать тело смогли только по мундиру.

Одержав победу у Гросс-Егерсдорфа, Апраксин неожиданно стал отступать к границе. Причина странного поведения фельдмаршала заключалась в болезни императрицы и опасении, что на престоле окажется Петр III — слепой поклонник прусского короля.

Но Елизавета поправилась, Апраксин был смещен, а на его место назначен В. Фермор. Кампания 1757 года закончилась, слободские полки были отпущены домой. На обратном пути им пришлось претерпеть большие невзгоды. Фураж из армейских запасов выдан не был, в разоренной войной Польше купить его, даже за большие деньги, было почти невозможно. В дополнение к бескормице снег и стужа погубили большое число лошадей, и многие казаки вернулись из похода пешими.

Чугуевский полк был оставлен в действующей армии. В 1758 году чугуевцы были в неудачном для русских сражении при Цорндор-фе и при отступлении вывозили раненых на запасных лошадях. В битве при Пальциге в 1759 году «ударил Чугуевской казацкой полк в копья на спешащую к соединению с атакующими наше правое крыло пехоту в фланг и, поколов многих, отбил одну полковую пушку». В решающем сражении при Кунерсдорфе чугуевцы рассеяли два эскадрона прусских лейб-кирасир, захватили штандарт и пленили командовавшего ими офицера.

Полк исправно нес службу до конца войны. Чугуевцы выгодно отличались от других казачьих частей своей дисциплиной. На запрос В. Фермора местные жители «согласно засвидетельствовали, что наши казаки и калмыки не токмо им самим ни малейшего озлобления или суровости не показывали, но и жителям по деревням никакой же обиды и разорения не причиняют, чем они гене-рально довольны и сию справедливость им отдают».

По возвращении из Восточной Пруссии слободские полки так и не смогли восстановить свою боевую мощь. На войну их поэтому больше не требовали, а оставшихся годными к службе лошадей забрали для гусарского полка. В последние годы правления Елизаветы и недолгое царствование Петра III расстройство слободских полков продолжало усугубляться. Виною тому были не только разорительные «командирации», повинности, но и бессовестный произвол старшины, которая перестала входить в нужды своих подчиненных, а все усилия направила на извлечение личных выгод, очень часто за счет казаков. Примером может служить последний Харьковский полковник Матвей Прокофьевич Куликовский (1757—1765 гг.). Он прославился тем, что присваивал жалование казаков, заставлял их идти к нему в работники, скупал за бесценок землю, занимался перепродажей лошадей, установил в свою пользу сборы на ярмарках и т. д. По многочисленным жалобам против Куликовского в 1760 году начато расследование, но он так и остался безнаказанным.

Бедственное положение слобожан, неспособность их более нести военную службу обратили на себя внимание Екатерины II. В марте 1763 года майору лейб-гвардии Измайловского полка Е. Щербинину было поручено создать особую комиссию для изучения причин неблагополучия в слободских полках и путей их устранения. Работа комиссии продолжалась больше года. Отчет Щербинина был представлен в декабре 1764 года, его результатом стало решение о ликвидации слободских полков и превращении их в гусарские, а вместо полковых земель создание Слободско-Украин-ской губернии с центром в Харькове. В царском манифесте от 28 июня 1765 года говорилось о «многих неустройствах смешанного правления воинского с гражданским, о тягостном содержании, бесполезности тамошней казачьей службы и прочих народу от того притеснениях...». Декларировалось желание «изъявить материнское наше к народу тамошнему милосердие», для чего «слободских полков непрочную службу превратить, на основании прочих благоустроенных войск наших, в лучшую и государству полезнейшую». Казаков стали записывать в гусары, а старшине предоставили право либо остаться на военной службе, получив армейские чины, либо уйти в отставку. Для переформирования полков в гусарские в Харькове, под председательством того же Щербинина, была образована «Экспедиция формирования слободских гусарских полков». Таким образом, слободское казачество, сыграв назначенную ему историей роль, прекратило свое существование. Для него наступила эпоха «регулярства».